Душевная болезнь не приговор.

После окончания интернатуры, я был направлен в г. Измаил на должность врача-психиатра. Заведующая психиатрическим отделением была женщина 35-40 лет, чрезмерно резкая и эмоциональная, ей очень нравилась руководить отделением и от этого она получала большое удовольствие. Впрочем это не делало ее хорошим психиатром. Она считала своим долгом взять надо мной свое шефство, что обычно выражалось в исправлении моих назначений без моего ведома и предварительного обсуждения. При этом мне приходилось доказывать правильность своих назначений ссылаясь на известную мне специальную литературу и во всех случаях я был прав. Через некоторое время поняв, что у меня всегда есть веские аргументы при назначении тех или иных лекарств, она перестала вмешиваться в мои назначения.

     Вскоре я столкнулся с еще одной ситуацией: заведующая отделением не умела и не хотела делать спинномозговую пункцию, и когда возникала в ней необходимость, приглашала для ее проведения заведующую неврологическим отделением, впрочем спинномозговую пункцию не могли делать и другие врачи отделения.

В один из дней, когда надо было делать пункцию больному в состоянии алкогольного психоза заведующая неврологическим отделением узнав, что появился новый врач, потребовала, чтобы я присутствовал и учился как надо делать эту процедуру. При этом сообщила, что второй раз я уже сам буду делать спинномозговую пункцию. Подробно объяснив и показав как все надо делать она ушла. Во- второй раз мне пришлось в ее присутствии самому делать эту процедуру и все прошло удачно. В дальнейшем более десяти раз мне приходилось делать пункцию, хотя до этого я никогда в этом не практиковался.

В период, когда я работал в отделении отмечался всплеск алкогольных психозов. Это было обусловлено широко укоренившимся пьянством в окружающих город селах. Там даже новорожденным в соски наливали разведенное вино, чтобы они успокаивались и не мешали родителям. В связи с тем, что многие больные доставлялись в крайне тяжелом не только психическом, но и физическом состоянии, смертность от белой горячке была высокая.

Проработав год, я был внезапно оставлен один заведывать отделением и вести прием в поликлинике, при этом все другие шесть врачей в один месяц ушли в отпуск (вероятно так заведующая отделением решила на мне отыграться). Таким образом меня оставили одного на стотысячный город и прилегающий район. Благодаря четкой организации работы в отделении, правильному лечению я справился с этой сложной ситуацией.

Раньше я иногда заменял работающих в поликлинике врачей пенсионного возраста (это были две женщины) и удивлялся, что так мало приходит на прием больных. Обычно приходило за рабочий день 2 - 3 больных и это позволяло мне работать с медицинской литературой для повышения уровня своих знаний по специальности. Но когда я стал принимать больных регулярно, то за неполный рабочий день я мог принять до 25 человек. И это были уже не только душевно больные, но и обычные люди с невротической симптоматикой. Так что пришлось забыть о литературе и вести прием с полной нагрузкой и это не считая, что в отделении на мне было 60 человек больных. Как я уже говорил, со всей этой нагрузкой я справился и получил вознаграждение равняющееся 0,5 врачебной ставке ( наше социалистическое государство строго следило за тем, чтобы врач вдруг не получил лишний рубль).

Тут в тему сказанному вдруг вспомнилось, как на одной из лекции в мед.институте, один из профессоров сказал, что врач должен одеваться скромно, чтобы это не раздражало пациентов и желательно должен быть в хорошей физической форме, по ому, что возможно ,ему придется выезжать на вызова на велосипеде.

Так, что я до сих пор одеваюсь скромно и иногда люблю ездить на велосипеде (спасибо партии родной!).

В этот сложный для меня месяц появилась новая больная. Ко мне обратилась мама больной с просьбой провести консультацию для ее дочери, которая уже 2 месяца безрезультатно лечится у заведующей отделением.

Когда к тебе обращаются с надеждой, то несомненно хочется помочь и я согласился. Больной оказалась симпатичная девушка примерно 17-ти лет. Она была сильно раздражена, агрессивна, бросалась предметами, отказывалась от еды и считала, что ее мать подбрасывает в пищу отраву. Каким-то непостижимым образом одним человеческим отношением мне удалось ее успокоить и более того, убедить начать лечение. Заведующая отделением установила ей диагноз:"Шизофрения". Я отменил все предыдущие назначения и назначил 1/2 мл. модитен-депо (препарат пролонгированного действия )и как в дальнейшем оказалась, выбор был правильным. Уже через неделю поведение больной нормализовалось и исчезли нелепые идеи. В дальнейшем она около 2 мес получала поддерживающие лечение модитен-депо. На протяжении всего времени пребывания на работе в г.Измаиле обострений заболевания у нее не было.

Позже, через 3 года я получил от нее письмо, в котором она сообщала, что чувствует себя нормально, вышла замуж и уже родился ребенок. Проработав 1,5 года я перевелся в психиатрическую больницу г. Б-Днестровского, где и произошли важные события в моей врачебной жизни.

Кроме этого был интересный для меня больной, мальчик примерно 14 лет. Обратилась за помощью ко мне его мама. Сообщив, что то ее сын уже несколько лет болеет непроизвольными подергиваниями тела, рук и ног. При этом его лечила заведующая неврологическим отделением, но положительного результата не было. Посмотрев больного я пришел к выводу, что это не обычные гиперкинезы, а что-то более сложное. Так как нужной мне медицинской литературы я не имел, то пришел к решению, что мне надо ехать в г. Одессу в библиотеку медицинского института и поискать информацию по поводу болезни моего пациента. Так как в рабочий день меня никто не отпустит, я поехал в свои выходные дни (дорога должен сказать была утомительная, надо было ехать только в один конец более 7 часов). Ознакомившись с необходимой литературой я выставил больному впервые в своей практике диагноз:"Синдром Жиля де Туррета". Назначив рекомендованное лечение (препарат галоперидол) я получил потрясающий результат, полностью через две недели приема лекарства исчезли подергивания и больной выздоровел. Через несколько лет, работая в Б-Днестровской психиатрической больнице, я узнал от матери больного, что он настолько здоров, что хотят взять в армию.